— Вам плохо? — спросила Елизавета Максимовна, решив, что это одна из мамаш потеряла сознание от паршивой еды, но никто не ответил.

Запахнув халат плотнее, она аккуратно слезла с кровати, чтобы не разбудить сына, и едва не поскользнулась. Не придав этому значения, Елизавета добралась до выключателя и зажгла свет. Но стоило лишь загореться тусклой лампочке, как сердце её пропустило удар и почти перестало биться. Кровь, много, очень много крови! А ещё обезглавленный мужчина на полу. Что произошло?

Мысли судорожно носились в её голове. Елизавета решила было позвать на помощь, но побоялась, что на крик придут люди желающие не помочь, а навредить. За окном прозвучал взрыв от которого вылетели стёкла.

Женщина, спавшая над койкой Миши, вскочила и истерично завизжала, сначала от взрыва, а после и от кровавого зрелища на соседних койках. Побледнев, она потеряла сознание. За окном взвыла сирена и раздались плотные очереди выстрелов.

— Правый сектор! Отсекай! — прокричал мужчина, мелькнувший за окном.

— Не дайте им уйти! — заголосил бегущий следом боец.

— Диверсанты направляются в вашу сторону! Закройте ворота! Повторяю! Закройте ворота! — Третий остановился у оконного проёма и попытался вызвать дозорных по рации. — Ответьте, мать вашу!

Елизавета Максимовна, задыхаясь от ужаса, подхватила Михаила на руки, а после спряталась в бельевой шкаф. Сквозь крошечную щель она смотрела на обезглавленное тело, даже дышать забывая от охватившего её цепенящего страха.

— Господи, прошу тебя. Защити Мишеньку. Я-то ладно, но его защи…

Елизавета Максимовна осеклась на полуслове, услышав гулкие шаги, доносящиеся из коридора. В комнату влетели три гвардейца с автоматами наперевес.

— Твою мать… Здесь тоже всех убили… — прошептал совсем молодой парень.

Не веря своему счастью, Елизавета вывалилась из шкафа и едва не схлопотала пулю.

— Защитите нас! — выпалила она, заглядывая в напряженные лица бойцов.

— Петров, сопроводи женщину в убежище. Мы продолжим зачистку, — прогундосил сорокалетний мужик со сломанным носом и покосился на труп убийцы. — Это вы его так?

— Ч-ч-что? Н-нет. Я только… — начала оправдываться Елизавета, а за окном снова раздался взрыв, заставивший её вздрогнуть, но уже вдалеке.

— Быстрее уводи их, — рявкнул сорокалетний и побежал на выход из пансионата.

Меня ждало прекрасное утро. Мать смотрит в пустоту, каналы маны ноют от боли, а ещё голова трещит так, что лучше бы я не просыпался. Окинул взглядом комнату и сперва не понял, где мы находимся. Четыре кровати, стоящие слева и справа, куда-то исчезли, а пол прямо сейчас отмывала от крови толстая воспитательница.

Покрасневшая тряпка елозила по деревянным половицам то ли стирая кровь, то ли размазывая её.

— Почему я должна этим заниматься? — буркнула тётка, опустилась на колени и принялась широким неровно обломанным ногтём отколупывать засохшую кровь.

Из коридора в комнату вошел мужчина со сломанным носом, обогнул воспитательницу и остановился перед мамой.

— Елизавета Максимовна, пройдёмте. Начальник службы безопасности хочет задать пару вопросов.

— Я всё вам рассказала. — Голос мамы звучал безразлично и даже безжизненно. Видимо, она до сих пор в шоке от увиденного.

— Рассказали, а теперь расскажете и моему начальнику. Оставляйте малыша, за ним присмотрит воспитатель. Да, Марфа Ильинишна?

— Присмотрит, — недовольно буркнула тётка, продолжая драить полы.

Мама положила меня на кроватку, завернула в одеяло и нежно улыбнулась.

— Я скоро приду. А ты посиди тихонечко. Хорошо?

Разве этой женщине можно отказать? Ну конечно, посижу. Коне-е-ечно!

Мама ушла вместе с гвардейцем, а я, как и любой нормальный ребёнок на моём месте, забил на просьбу матери. Забил в ту же секунду, как только она отвернулась. Протянув ручки к уборщице, я стал требовательно орать:

— Гу! Гу-гу агу-гу! Агу! Гу-у-у-у-у!!!

— Да заткнись ты. Полночи не спала, а ты тут голосишь, — взмолилась воспитательница, заставив меня орать ещё сильнее. — Мелкий. Не доводи до греха. Закрой пасть, — угрожающе зыркнула тётка и показала мне окровавленную тряпку, но это тоже не сработало.

— Агу-гу, мать твою! Живо спусти меня на пол! — прокричал я, тыча пальцем то на тётку, то на пол.

— Вот ты бестолковый! Хочешь простудиться? Иди. Иди. Мне не жалко. Пол ледяной. Если подцепишь воспаление лёгких и подохнешь, это твои проблемы. Мне не жалко. Главное, заткнись, — выпалила воспитательница и спустила меня на пол.

Не успела старуха оглянуться а я уже подполз к месту, где лежало тело убийцы и запустил пальцы в щель между досок. В голове прозвучал женский голос «Обнаружен образец ДНК. Желаете ознакомиться?».

— Гу-гу! Агу! Тьфу, блин. Слишком вжился в роль грудничка. Да, хочу!

'Образец содержит следующие доминанты:

"Фехтование',

«Магия льда»,

'Скрытное убийство",

«Верховая езда»,

«Тихий шаг»,

«Хладнокровие»,

«Устойчивость к ядам».

Голос озвучил весь список и затих. А я визжал от восторга! Наконец-то боевые навыки! У-у-у! Трепещи, Румянцева! Твоей румяной морде недолго осталось!

— Куда ты лезешь⁉ Я ещё не домыла! — заголосила тётка и наклонилась, чтобы меня оттащить.

— Поглотить! — выкрикнул я и в следующую секунду скривился от боли.

Елизавету Максимовну отвезли в восточную часть города, где расположился гарнизон. По пути Елизавета увидела пару взорванных зданий. Они до сих пор дымились, а на дороге, вымощенной белёсой плиткой, багровели лужи крови. «Хорошо хоть тела успели убрать», — подумала она и тут же запереживала о Михаиле. Как он там, без неё?

Машина остановилась у трёхэтажного здания. Боец со сломанным носом открыл дверь Елизаветы Максимовны и сопроводил её в кабинет начальника службы безопасности. Кабинет расположился на втором этаже.

Просторное прокуренное помещение сейчас было подвластно всем ветрам. Окна нараспашку, за столом сидит усатый покрасневший мужчина и разговаривает по телефону, а точнее, орёт на телефон.

— Да мне плевать, как ты это сделаешь!!! Чтобы через час оба трупа были опознаны! Если не будет информации, я лично с тебя кожу сдеру! Усёк⁈ Выполнять! — гаркнул он и неторопливо положил трубку.

Безопасник перевёл взгляд на Елизавету Максимовну и улыбнулся. Вышло паршиво. Через улыбку проглядывалась его нервозность и злоба, прущая изнутри.

— Елизавета Максимовна, благодарю за то, что смогли уделить мне время.

— Как будто у меня был выбор, — сложив руки на груди, ответила Елизавета.

— Выбора и правда не было. Вы же понимаете. Ночью произошло дерзкое нападение на город. Охрана западной стены вырезана, как и большая часть персонала пансионата. Очевидно, что цель нападавших состояла в том чтобы… — Он замолчал и вопросительно посмотрел на Елизавету.

— Чтобы — что? — раздраженно спросила она.

— Я очень надеялся, что это вы меня просветите. Убийцы ворвались в пансионат, зачистили охрану, после чего один-единственный боец направился в вашу комнату. Восемь соседок вместе с детьми погибли от его руки, а вот вам повезло. Чудеса, не правда ли? — Он говорил вкрадчиво, внимательно отслеживая каждое движение Елизаветы Максимовны, будто пытался залезть в её голову и поймать на лжи.

— Вообще-то выжила не только я.

— Да, да. Мы в курсе. И всё же мне интересно, как вы выжили? Как смогли убить матёрого наёмника? — Усач наклонился вперёд и пристально посмотрел на Елизавету в ожидании ответа, которого не последовало. Вздохнув, он продолжил. — Скажу вам по секрету. Тревогу подняла одна из воспитательниц, заметив, что в вашу комнату направляется убийца.

— Хотите сказать, что я обязана ей своей жизнью?

— Я веду совсем не к этому. После того, как подняли тревогу, мы бросили половину гарнизона на поимку вторженцев, и знаете, как всё закончилось?

— Понятия не имею, — холодно ответила Елизавета Максимовна, устав от этого фарса.