— Ему двенадцать месяцев отроду, а уже может использовать морозный покров? — нахмурился Черчесов, не веря в услышанное.

— Именно так. Видимо, сильнейший стресс стал причиной того, что скрытый потенциал парня наконец проявился. Так порой бывает.

— Сергей Алексеевич, так не бывает. Дети в таком возрасте даже говорить не умеют, а колдовать — так и подавно, — встревоженно выпалил Черчесов. — Если это правда, то этот парень, мягко говоря, гений. А вместе с этим, угроза для нас всех. Думаю, вам не нужно объяснять, что сделает Архаров, если в его руках окажется наследник в ранге магистра или абсолюта.

— Может, вы и правы. Но я по-прежнему не собираюсь ввязываться в вашу войну за сердце Елизаветы Максимовны. Она, безусловно, красивая женщина, а Архаров — тот ещё скот. Но даже если слухи о его гениальном сыне правдивы, — Малышев сделал паузу, постучал пальцами по подлокотнику, как будто взвешивал все за и против. — Даже если это так, то я выберу пару лет спокойной жизни вместо очередной кровопролитной войны. Тем более, что мы с таким трудом смогли заключить перемирие. Начинать новую войну с Архаровым — по меньшей мере, неразумно.

— Очевидно, что вы боитесь его. Но в этот раз Сергей Алексеевич, у вас будет надёжный друг.

— Даниил Евгеньевич, я вас умоляю. Давайте оставим этот разговор. Я всё равно не соглашусь. Но вы можете попытать удачу. Одна птичка мне нашептала, что Архаров собирается перевезти сына в Нижний Тагил вместе с Елизаветой Максимовной. Там он будет поближе к папочке и получит всестороннюю заботу. Если вы хотите вернуть Елизавету и избавиться от его отпрыска одновременно, то лучшего момента не придумать. Разбить конвой куда проще, чем штурмовать укреплённый пограничный город.

— А вот это интересно, — хитро прищурился Черчесов и подлил виски гостю. — Когда и как они поедут?

— Сегодня вечером выйдет на связь мой человек, и я перешлю вам подробный маршрут движения конвоя. Но, для начала, ответьте на один вопрос. — Малышев замер, не сводя взгляда с собеседника.

— Спрашивайте. Я совершенно честно отвечу. Мне скрывать нечего, — с гордостью заявил Черчесов.

Вот только гордиться тут было нечем. Малышев все эти годы ездил в гости к Черчесову не для того, чтобы приятно провести время, а чтобы подкормить графа слухами и мыслями.

— Вы хотите убить сына Архарова?

— Что? Ха-ха! Конечно нет! Я же не детоубийца! Да и Елизавета меня вряд ли простит, если узнает, что я убил её сына. Я сделаю намного лучше! — торжествующе сказал Черчесов, встав с кресла. — Я украду щенка и воспитаю по-своему. А после использую в войне против Архарова. Гениально, не правда ли?

— Моё почтение, — кивнул Малышев и отсалютовал бокалом. — План, достойный самого дьявола.

А про себя Малышев подумал: «Как же просто манипулировать этим влюблённым идиотом».

Город Ирбит.

Пансионат.

На следующий день я проснулся с ощущением, что завтрак достанется мне без боя. Так и вышло. Дети выстроились у стенки и даже не думали бежать к кастрюле, пока я не поем. Особого голода я не испытывал, а маны и так было под завязку, поэтому решил не жадничать.

— В оселедь сусьи дети… — выдал я фразу из одного боевика, который посмотрел ещёв прошлой жизни, и тут же поправился. — Гхм, в смыфле, блатья и сёстлы.

Ребятня с испугом посматривала на меня, но подойти никто не решился. Так бы они и тупили, если бы не Федька. Расплывшись в довольной улыбке, он первым подбежал к кастрюле, получил порцию каши и попытался захапать ещё. Но я его остановил.

— Поделим половну, — строго сказал я, нахмурив бровки.

Федька опешил и уставился на меня, как баран на новые ворота. В его глазах отчётливо прослеживались мыслительные процессы. Шли они медленно, но в верном направлении. Фёдор кивнул и отошел в сторону, облизывая ладошки, перепачканные кашей.

Когда место у кастрюли освободилось, ко мне робко подошла тощая девочка с косичкой и, зажмурившись, зачерпнула кашу. Ничего не произошло, её никто не попытался ударить или оттаскать за волосы. Радостно взвизгнув, она зачерпнула ещё горсть и убежала жевать в угол. Следом за ней к кастрюле потянулись и остальные.

Ну вот! Совсем другое дело! Драться за еду, когда еды предостаточно — это идиотизм. Хотя, зная нашего папашу, с него станется поощрять подобное. Порции порежет, как пить дать. Будем впроголодь жить. Эх, была бы у меня магия природы, я бы уже давно в саду начал выращивать помидоры. Нет, ну серьёзно, на кой-чёрт нам кустарники и розы, когда жрать нечего?

Нас привели на плавание. Мой пухлый тренер уже был тут как тут и лениво зевал. Заметив меня он махнул рукой.

— О, снеговик пришел. Ну, топай сюда, будем нырять, — хмыкнул он и ковырнул в ухе мизинцем.

— Юмолист? — спросил я и потянулся к мане, желая приморозить тапки тренера к кафелю, но за спиной послышались массивные шаги.

В бассейн вошел лысый двухметровый верзила с густой бородой и шрамом на шее. С виду ему лет сорок, но, если присмотреться, то становилось очевидно, что боец, на самом деле, молод. Ему двадцать пять, не больше. Просто жизнь помотала так, что лицо очень быстро состарилось.

Во рту у него была зубочистка, а глаза скрывали солнцезащитные очки. На кой-чёрт они ему? Мы же в помещении. Через плечо у амбала висел автомат со спаренной обоймой. На рукаве нашивка в виде трёх семёрок, выполненных в виде топоров. Ну, что я могу сказать? Выглядит грозно, правда маны в нём я не чувствую.

— Михаил, — сказал он, осматривая бассейн.

— Что, простите? — опешил тренер и испуганно улыбнулся при виде этой горы мускул.

— Я спрашиваю, где Михаил? — Эхо разлетелось по бассейну, приковав всё внимание к обладателю голоса.

— Эммм… Вам нужен Михаил Петрович? — замялся тренер и, на всякий случай, сделал шаг назад.

Глядяна этого дегенерата, я лишь тяжело вздохнул. А после подошел к амбалу и шлёпнул его по ноге.

— Мифаэль это я, — гордо заявил я, уставившись на громилу снизу-вверх.

Не знаю почему, но вояка выглядел вполне дружелюбным и адекватным. Может, это профдеформация из прошлой жизни? Там я частенько общался с бойцами и уже привык к их кислым мордам. Они банально перестали меня пугать. Да и от воинов почти всегда знаешь, что ожидать; чего не скажешь о магах и обычных людях.

Верзила опустил голову и посмотрел на меня пару секунд, приспустил очки и снова пристально осмотрел. Опустился на одно колено и схватил меня двумя руками. Такое обращение мне не понравилось. Я что — мешок картошки? В конце концов, мама говорила никуда не ходить с незнакомыми дядями! Выкрутив морозный покров на максимум, я улыбнулся, глядя в глаза вояки.

— Тебе пола охладитьфя.

Морозная волна разошлась от меня во все стороны и… Ничего не произошло. Вернее, произошло, но вот на амбала это никак не повлияло. Защитный артефакт, закреплённый на поясной разгрузке, полыхнул синим и поглотил моё заклинание.

— Велни ману, дылда, — я надул губы и сложил руки на груди.

— А тебе палец в рот не клади, — расплылся в довольной улыбке здоровяк. — Меня зовут Гаврилов Станислав Карлович. Капитан группы специального назначения, — пояснил он, но увидел в моих глазах лишьскептицизм.

— Поздлавляю. Захват цели пловедён успефно, — ответил я и похлопал в ладоши. — Сё надо?

— Ха-ха-ха! Говорила мне Машка, давай детей заведём. А я всё не хотел. Если они будут хотя бы в половину такие занятные, как ты, то я сегодня же вечером поеду их строгать!

— Тс-с-с! Здесь же дети! А вы так выражаете… — начала было воспитательница, прибежавшая на хохот спецназовца, но, увидев гиганта, ойкнула и выбежала обратно в коридор.

— Значит так, карапуз. Константин Игоревич велел доставить тебя и Елизавету Максимовну в более подходящее место.

— Прошу прощения, но у нас занятие… — вмешался тренер.

— Занятие отменяется. Директора пансионата известили о переводе Михаила десять минут назад. Сейчас он оформляет документы и собирает все архивные записи по мальчишке. Так что можете отдохнуть. — Гаврилов презрительно окинул взглядом пловца и покачал головой. — Хотя в вашем случае лучше поменьше отдыхать и побольше двигаться, а то загнётесь от ожирения ещё до сорока.